Оскарас Коршуновас: «Новое поколение формирует новый репертуар»

Драматический театр Варшавы
Уильям Шекспир
«МЕРА ЗА МЕРУ»
Режиссер — Оскарас Коршуновас

Текст Елизаветы Ронгинской

Оскарас Коршуновас – известный литовский режиссёр, частый гость фестиваля «Радуга». На этот раз мастер привез спектакль «Мера за меру», поставленную в Драматическом театре Варшавы (Польша). О неоднозначности героев Шекспира,  политических параллелях и собственном театре в Вильнюсе —  читайте в нашем материале.

— Оскарас, что отличает фестиваль «Радуга» от других международных фестивалей?

— Этот фестиваль достаточно открытый и демократичный: в нем принимают участие разные коллективы, что это дает возможность увидеть театр во всем своем многообразии.

— Расскажите о вашем  проекте — Вильнюсском городском театре, куда вошли ваши бывшие студенты. Этот сезон был насыщенным?

— Мы много гастролировали, выпустили новые постановки: моноспектакль по «Запискам сумасшедшего» Гоголя и премьеру по Кримпу «Покушения на ее жизнь». Второй спектакль раскрывает фейковый мир, в нем используется много современных технологий, лайфстрима — актеры долго работали над ним. Постановка «Свадьба», которую я привозил на «Радугу» в прошлом году, отметил юбилей: мы сыграли уже  100 спектаклей. В репертуаре Городского театра немало работ по литовской современной драматургии: в наш театр пришла молодёжь, что очень  приятно. Новое поколение артистов и зрителей формирует новый репертуар и новые темы в нашем театре.

— Что вы цените в артисте более всего?

— Знаменитый режиссер Юозас Мильтинис часто повторял, что актер должен быть и акробатом, и философом. Я ищу интеллектуальных акробатов. Аспект мировоззрения  с каждым годом мне кажется все важнее и важнее: актер без мировоззрения, реальной политической позиции  и сознательности не может быть даже акробатом.

— Спектакль «Мера за меру» нарушает каноны восприятия драмы Шекспира. Поделитесь  историей жизни постановки?

— В Польше этот спектакль выпускался скандально: наша сценография — один в один копирует польский действующий  парламент. То есть мракобесие происходит в самом парламенте – месте, по сути своей, которое должно служить противоположным целям. В Польше долгое время у власти были либералы, потом пришла партия «Право и справедливость». Правая националистическая партия поменяла курс Польши с открытой и либеральной страны в довольно-таки закрытую. Политики пришли с националистическими лозунгами, с большой поддержкой католической церкви  стремлением  морализации и спасении Польши, которая вообще-то и не нуждалась в этом. О ханжестве, заключенном в их лозунгах, и размышляет наш спектакль и пьеса Шекспира. Польская публика очень конкретно воспринимает происходящее на сцене, но спектакль актуален не только в Польше, но и во всей России.

— Образ главного героя, Винченцо, герцога венского, весьма неоднозначен. Сначала он бежит от власти и рисует положительный образ, но в финальной сцене с героя срывается маска и оказывается, что он не так хорош, как предполагалось.

— Каков Князь – это открытый вопрос. У Шекспира он — мудрец, который отступает от власти, чтобы навести порядок в стране жестокими способами, но не своими руками. У нас в спектакль он другой. Мы часто видим, что политики делают что-то руками других, при этом оставаясь чистыми. Он не мудрец и добродетельный человек, он – политик, играющий в политические игры. Он подставляет своего наместника Анджело: большое зло использует меньшее зло для своих целей. Мы показываем матрицу,  которая довольно часто используется в политических играх, Князь — не Ричард Львиное сердце. В  нашем спектакле мало святости: если посмотреть исторически — в политических играх выигрывают не творящие справедливость, а сильнейшие.

— Категории добра и зла перемешиваются в вашем спектакле. 

— Это и есть Шекспир: он дает такие уроки жизни. Когда мы стараемся увидеть в Шекспире какие-то простые схемы добра и зла, мы сильно ошибаемся: Шекспир исследует более сложные вопросы бытия.

— Уже  8 лет в Александринском театре идет ваш спектакль «Укрощение строптивой». Оскарас, вы бы хотели поставить еще что-нибудь в городе на Неве?

— Я начинал свою театральную жизнь с Хармса, и мне было бы интересно в его родном городе  поставить спектакль по его произведению.