МЁРТВЫЕ ДУШИ
Лесосибирский городской драматический театр «Поиск» (Красноярский край, Россия)
Режиссер – Олег Липовецкий
Текст студентки театроведческого факультета РГИСИ Анны Ивановой
Жанр «Мертвых душ» обозначен как прочтение по Николаю Гоголю, но спектакль – это скорее трехчасовая игра по Гоголю. Действие начинается на складе скупленных вещей. Пространство заполнено безликой массой мертвых душ — это костюмы развешаны на ширме во всю коробку сцены. В сценографии заложена гоголевская идея об изображении ада непосредственно в первой части поэмы и рая, так и не написанного: справа висит одежда белого цвета, слева и на заднике – черного. Между ними – диагональная граница, длинный деревянный стол. Сказочное разделение на добро и зло условно обозначено, хотя освещение чаще всего тусклое, подвальное: «Мертвые души» все же про ад. Собственно к сказке отсылают и герои в исполнении Олега Ермолаева, Виктора Чарикова и Максима Потапченко. Они, эта сакральная на Руси троица, – и «птица-тройка», и былинные богатыри. Начинается спектакль с описи скупленных вещей современными барыгами в майках и спортивных штанах, но вот среди хлама обнаруживается книжка «Мертвые души», сюжет которой затягивает героев в игру.
Спектакль очень сложен для актеров: устойчивым является только Чичиков (Олег Ермолаев), остальные же меняют образы иногда несколько раз за минуту. Но перевоплощения эти оказываются скорее внешними: спектакль построен на приемах клоунады, гротеска, народного театра. Актеры примеряют на себя маски, меняют одежду, но по сути своей остаются однотипными. Спектакль все три часа существует на одном актерском приеме, за счет чего быстро теряет свою привлекательность.
Гоголевский абсурд режиссер доводит до предела. Комическое в спектакле находится на своей высшей точке, действие состоит из бесконечных игровых номеров, наполненных шутовством, хотя находится место и для гоголевской лирики.
«Мертвые души» Липовецкого – это спектакль о вечной дороге, заложенной чуть ли не в культуре русского человека: сцены езды поставлены как обрядовые танцы. Оттого и «птица-тройка» не дает ответа – езда иррациональна и вечна. Вся жизнь показана в своей бесконечной цикличности. Всех помещиков играют два актера. Каждый визит Чичикова к новым героям – это, по сути, воспроизведение одной ситуации на одних и тех же людях. И помещики в спектакле выходят из гоголевской нечисти: это уроды, сумасшедшие, маньяки и больные.
В финале актеры снимают с себя шутовские маски. Игра закончена, но не закончена езда. «Птица-тройка» все еще не дает ответа. В никуда ехал Чичиков два века назад, в никуда едут Чичиковы до сих пор.